Буран бушевал большую часть ночи, и к утру маленькую палатку, притаившуюся у корней старого хемлока, окружали заносы. Вода в кемел-бэке замерзла, и, чтобы напиться, пришлось топить снег. Переодически снимая котелок с горелки и прогревая спичками баллон. Потому что газ тоже замерз.
Целью похода была цепь озер. Но когда да нее оставался примерно час (а может и больше - трейл мы потеряли двумя часами ранее и шли по джипиэсу), внезапно начавшийся буран резко снизил видимость до полуметра. Буран не ждали. Его не было в прогнозах, о нем не предупреждал даже неодобрительно смотревший на всю идею рейнджер ("вы понимаете, что туда не ходили с прошлого лета? что снег по пояс и трейла нет?"). Просто какая-то заблудившаяся туча зацепилась за вершину. "Ставимся!" - прозвучал резкий рык и в рекордные сроки лагерь был развернут.
Как пережить ночь при -8/-5, если спальники рассчитаны максимум на ноль? Техника запихивания двух человек в один спальник отработана годами. Но, как оказалось, ее можно усовершенствовать. Запихнув этих двоих сначала в один спальник, а потом - во второй. И даже ухитрившись закрыть все молнии. Было очень неудобно. Но все выжили (хотя Витя до сих пор издевается, вспоминая, как я, впадая от холода в сонное оцепенение, "на всякий случай" сообщала ему, что я его люблю).
А наутро выглянуло солнце. Мы собрали лагерь, поставили вешку и все-таки дошли налегке к озерам. Небо было синим-синим, и в нем реяла заснеженная громада Раггид-пика. Вокруг расстилалось бескрайнее белоснежное плато, на котором не было ни единого следа.
Пожалуй, оно все-таки стоило того, подумала женская половина хвостов, втирая в лицо мазь от ожогов плохо гнущимися после обморожения пальцами.
Но в следующий раз я лучше полезу на пятитысячник без акклиматизации, чем проводить ее в Сьерре в начале мая.